Вес

Мы поехали по магазинам. Выехали не совсем утром, как я хотел. Она спит так долго! Я до её пробуждения хожу по дому часами, смотрю интернет, иногда дрочу, пишу или читаю. И всегда думаю о том, что ритмы у нас не совпадают. Я ложусь рано, она начинает дуться, говорит, что я это специально. Я сдаюсь, спать идём почти в час, а встаю я все равно в семь - ничего поделать не могу. Я могу иногда, побродив по дому, вернуться в кровать, а если она не храпит, то и уснуть снова. Сегодня не смог, поэтому в магазине чувствовал себя не очень. Сначала поехали в "Магнит". Там обычно бывают недорогие яйца. Прошлись по отделу косметики, ничего интересного. Я хотел посмотреть мыло с лавандой, понюхал. Она сказала, что у нас есть именно такое, под ванной. Я люблю запахи. Ванна с аромолампой долгие годы, как мы начали жить с Ней, была моим лучшим часов всей недели.

В отделе сладостей у меня начинается небольшое волнение. Коля такой худенький, а я жирный боров, я уже 110 кг. Нет, я против конфет, и вообще мне нужно худеть. Пока она выбирает, я скачиваю приложение для похудения. Ничего не получится, конечно. Я не смогу считать калории и заниматься всей этой чушью.

Вес - это моя головная боль. То я мечтал растолстеть, то похудеть. Тогда, давно-давно, я начал вдруг набирать вес. В феврале - вес 69. За месяц, к концу марта, уже был 80, к июлю весил 90. Мы уже жили с ней вместе, и я тщательно фотографировал свои изменения, когда она была на работе. Август - 94 килограмма. Потом я чуток замедлился в росте, но к следующему марту весил центнер. 30 килограммов за год. Пока её нет дома, я покупал пирожки или даже сухое молоко, чтобы получить огромную порцию калорий, а потом, вечером, делать вид, что хочу есть, хотя уже ничего не лезло. Ел так, как в последний раз. В "Интерсити" в супермаркете продавались "малютки" - жирные ватрушки с жареным сыром. В ногу со временем, пекарня писала энергетическую ценность - в одной такой "малютке" было почти 400 ккал. 

Так. Она на работе до 6. Я из института шёл и брал сразу 3 ватрушки, сжирал их скоропалительно, запивая молоком или пивом. Живот рос как на дрожжах. Я мучился от стыда, отрыжки, изжоги, но зато мои мысли были заняты только этим. И если я начинаю хоть немного подбавлять в свою кровь гормоны возбуждения, я не вспоминаю ничего из того, что было когда-то тогда, я думаю о своём весе, о животе и жире. Потом я сидел в интернете и искал психолога. Но тогда бы пришлось рассказывать всё, а это всё выглядит нелицеприятно, а потом приходят друзья, у нас пьянка, потом она мне дрочит даже иногда, говорит, что любит. А я не верю ей и сейчас, и тогда не верил. Как можно в это поверить, если я сам не люблю? Разве не "малютки" были причиной переезда? Я жил в квартире родителей, тайно ел, валялся с температурой под 40, а она приходила и говорила, что она меня защитит. От чего, блять? Я ей сказал, что он меня бросил. Она плакала и гладила меня по волосам. Когда она меня вытащила из дома, я как во сне с ней ходил по магазинам, выбирая новую одежду. И вообще вспоминаю ту весну как сон какой-то. Помню, что постоянно ходили по магазинам. И я постоянно ел. Она покупала мне пирожные всякие, чтобы я улыбнулся. Я улыбался. Было смешно, весело. А помню как во сне. Живот рос, рос, а от этого я становился возбужденным и позволял ей дрочить и даже делать мне минет. И потом мы снова шли по магазинам, уже выбирая мне новые джинсы и футболки. И я снова ел.

А вот этот образ худого аскета в доме с видом на озеро? Я все так же там. Я сижу на полу и смотрю, как по белой глади перескакивает дождь. Я слышу звук двери сзади, это Коля, наверное, прибежал с улицы. Он приносит с собой запах леса и влажность. Коля скользит в пухлых носках по полу ел мне и закрывает мои глаза.

Самая эффективная диета - Дюкана. Надо есть только белки, немного жира и отруби. Я ищу отруби, нету. Купили яйца, молоко, я схватил пакет зелёной фасоли стручками. В машине я говорю, что собираюсь похудеть. Она говорит: "С чего бы?".

Оказывается, первые недели овощи на этой диете нельзя. Скачал приложение, третье за сегодня, но уже чисто для диеты. Рецепты, вес, количество углеводов. В "Глобусе" нашёл пакет отрубей. Хожу с ними, как с младенцем. Я уже ощущаю, как с меня уходит все лишнее. Если честно, у меня состояние, которое я для себя определяю как "тихая истерика". Это такая же истерика, только внешне я все тот же, что и в "Магните" или на занятии, и если зайдёт его мама, она увидит, что я проверяю тест. Ограничения у меня везде, на каждом шагу. Мне кажется, что мне все мстят за что-то.

Недавно посмотрел старый британский сериал об Августе и Ливии. Годами Август наблюдал, как гибнет его род, а род Ливии восходит к вершинам империи. Юлия, Германик, - все рассеивается, как дым. В конце Ливия отвечает Августу, что все эти десятки лет не любила его, а мстила за трагедию Друза, которого любила на самом деле. А перед глазами у меня фреска - чудесный фруктовый сад на вилле Ливии. Птицы и листики, тонкие деревца с тяжёлыми плодами. Голубое небо заливает все безмятежностью.

Дома перед сном я рассматриваю свое ожиревшее тело. Разве не этого я хотел? Я хотел как-то укрыться от жалости неистребимой, неисцелимой, быть значительнее. В школе я всегда был заморыш в конце линейки. Теперь я пузатый мужик с бородой, зарабатываю больше ста тысяч и живу в своём доме в Одинцовском районе, у меня жена и дочь. Ещё позже я к этому добавляю свой дом в северной Италии, что тоже звучит довольно значительно. Они все видят в этом значительность, но я один только знаю, что это - масса пассивности и даже выключенности из жизни. Годами я делал что-то, куда-то ходил, ездил, но единственным чувством у меня было - удовлетворение от роста веса. Отношение к ребёнку я здесь не хочу вплетать, это лучшая моя часть. Вес, живот, мастурбация незнакомых мне людей с фетишистских сайтов. Я часто устаю от этого. Могу месяцами не думать ни о весе, ни о фетишистах. Иногда я даже удаляю свои аккаунты, словно боясь, что это все найдут и выведут меня на чистую воду, или в попытках, стирая из интернета, стереть из себя. Конечно, не получается, по крайней мере, в долгой перспективе. Наверняка, в этот раз так не будет. Я твёрдо решил обрести любовь с Колей. Я помогу ему поступить, а потом мы приедем вместе к нам домой и все откроем ей.

Она: чайник поставь.

Я: послушай, я хочу тебе все сказать, вот прямо вывалить сразу. Я люблю другого. Вот его.

Она: его? Вот этого?

Она посмотрела с презрением на Колю. Он стоял в той же позе, заложив руки за спину, как в тот день, в самый первый день, а в коридоре на вешалке висит красная курточка.

Мы начали скандалить. Скандал вышел знатный. Она снова резала вены, кидала в меня посуду, та летела и разбивалась о края моей одежды. Мать стояла за дверями. Коля заложил руки за спину и виновато улыбался. Тогда мы пошли с ним покормить собак. В клетках были разные животные, но ни одной собаки, но мы упорно называли их собаками. Я протянул руку к мордочке и увидел, как нос начинает шуршать.

В темноте я не сразу понял, где нахожусь, но потом понял, что я - в пространстве, где у меня нет никакой воли. Я должен похудеть. Она спала, но тихо. Я взял телефон и принялся удалять все оттуда, что было связано хоть отдалённо с мужчинами, с жиром, весом, со всем таким. Я решил твёрдо распрощаться с ними, раз и навсегда. До конца времен. Но так как сон не шёл, я нашёл картинку с самым обычным атлетичным парнем и огромным членом, подрочил и уснул, размышляя, что с завтра я начну новую жизнь.

Я написал об этом Коле, но он не ответил. Я расстроился и понял, что я просто идиот. Господи, на какой я эффект рассчитывал? Что он прибежит ко мне и на радостях увезет из семейного гнезда? Этот худенький мальчик (а я такой толстый!) должен решать мои проблемы? Смешной лох!

И я всё же выдерживаю первый день диеты. А потом и второй. Я проезжаю мимо Сетуни на Рабочий посёлок, где на Гришина живёт мой другой ученик, серый дом Коли за окном поворачивается ко мне то одним боком, то другим.

Он приходит потом на Гришина, я выхожу с занятия, и мы вместе идём к дому за прудом. Уже совсем темно, а это тревожит ещё больше: кажется, что уже очень поздно, я задерживаюсь, но ещё только шесть вечера. Коля знает код от домофона второго подъезда. Тут тепло и довольно чисто, за мусорками можно курить и целоваться.

  - Тебе, тебе.

  - Зачем тебе худеть? 

  (какой он красивый, когда курит!)

  - Ну, я думаю, что мне пора взяться за себя. Я хочу хорошо выглядеть.

  - Но мне и так вы нравитесь.

  - Вы?

  - Ты, прости.

  - Да я стыжусь уже себя. А я когда-то был как ты. Сейчас, погоди.

 Я роюсь в гугл фото и нахожу там фото из 2004 года. Я молодой и классный. Стройный мальчик. Самый прикол в том, что я совсем не помню, кто сделал эту фотку. Что это был за день? Почему я улыбаюсь так, словно мне все нравится вокруг, хотя единственное, в чем я совершенно уверен, - мне было постоянно плохо в то время.

  - Ого, - улыбается Коля, - ты совсем красавчик был!

  - Был?

  - Ну хватит! - смеётся Коля. - Ты понял.

 Я хотел гулять с ним целыми днями. Чтобы утром он был рядом. Дома я смотрел сайт его школы, ожидая, что посреди года там откроют вакансию русиста - я был готов наплевать на свое воспоминание о работе школе как об аде, чтобы постоянно смущать мальчика своим присутствием. Вообразить секс в пустой учительской!

Завтра ему сдавать какой-то проект. Я иду с ним до самой Сетуни. В свете вывески "Атака" он выглядит ещё упоительнее. В окнах его дома теперь видны новогодние украшения. На крыше магазина стоит огромный надувной снеговик. Это образ толстого мужика, раздувшегося от важности, но пустого внутри. Слишком дёшево.