Ихь

Вот представляешь казённый санузел, где-нибудь в детском саду? Там, например, идея санузла та же, что и в твоём доме сейчас, где ты живёшь, например, в Италии, и ты видишь, ощущаешь эту идею, но там отчего-то есть большие кастрюли, а на них сбоку казённой такой красной краской написано что-то типа П31 или ещё загадочнее - ДЛЯ ППЭ II. Входить сюда нельзя. Дети даже подходить боялись. Я ощущаю движение предметов, которые существуют в разных ситуациях как разные предметы, обладая в основе одной идеей. Воспитательница орёт в коридоре, не досчитавшись нас с Андреевым. Что она из нас могла воспитать? Единственное, что я вынес из тех семи дней творения: есть дверь, нельзя которую отворять, но за нею не волшебные туннели, а женщина в больших белых трусах - какавшая нянечка, и огромные жёлтые кастрюли в обычной ванной, пусть не совсем такой, какая у нас дома, и шкаф со стеклом, как в кабинете врача, и на стене висит наша грелка, и в шкафу стоит банка с сухой тряпкой внутри. Прозаичность таинств...

Мне никогда не хотелось играть в футбол, бегать лучше всех и лазать по гаражам. Больше всего меня интересовали компьютеры, книги и рисование. Из бумаги я создал свой первый ноутбук, ещё в 90е годы, когда книжка "Энциклопедия профессора Фортрана" произвела революцию в моей голове. Мой комп имел экран, клавиатуру, мышку и даже принтер, из которого торчал, кажется, мой рассказ или рисунок. Страдал по отсутствию компьютера я настолько серьёзно, что часами сидел, как ёбнутый, перед этим ноутбуком и менял картинки на "экране". Компьютер мечтался настолько сильно, что я буквально плакал, прося у боженьки купить мне настоящий компьютер на день рождения или новый год. Приставки не удовлетворяли этой жажды. Я хотел создавать какую-то информацию и как-то её выдавать на экран - думаю, моё поколение не знало ощущения чуда, когда цифра заполнила все щели мира, мы это взяли вот так запросто. Ещё в школе, точнее - во время прогуливания (если не боялся, что меня сдадут), я бежал в б...

Есть что-то неприятное в образе успешности и в самом явлении мачизма. Меня всегда раздражало это поведение русских голубых, которые вещают с такой высокой кафедры, где нет места гомофобии, грусти, страданию, а все разговоры должны вращаться вокруг пенисов. Да нет, не совсем это я хочу сказать. Если ты не очень котируешься, то о каком успехе можно говорить? Я всегда ощущал, что я не котируюсь и, значит, проигрываю тем парням, которые смогли посреди всего этого окружающего хамства найти островок комфорта. И можно считать, что моё неприятие этой среды стало результатом того, что меня не особенно в неё вписали, мол, я должен сам отвоевать там место, а не ждать, что мне приготовят местечко. Эх, если бы все это было так! Но я как от чумы бегу от любого собрания хотя бы двух человек, которые хотя бы отдалённо похожи на секту. Любой социальный движ мне противен по самой своей сути, любая иерархия, любое распределение. Гей-тусовка маленького городка - это очень сектантская штука, по крайней мер...

Я решил все это ещё и в телеграм выкладывать. t.me/malpovesti Пробую там формат небольших сообщений. Но эстетически как-то это неверно. Есть telegra.ph - там гораздо приятнее, так что, наверное, существующие тексты выложу через него. В любом случае, кому интересно, ловите там. И есть группа для комментариев. Все же в своём окружении я не могу поделиться этими мыслями, поэтому очень надеюсь на отклик извне, так сказать. Спасибо и с приветом из Италии, Слава

Вчера общался с одногруппницей из Вологды. И промелькнула мысль: прошло уже двадцать лет, а как вчера, и вроде даже чувствуешь себя на 18. У нее дочка, развод, история с квартирой. Мать не хотела отдавать долю в квартире своего отца, чтобы вся она досталась Сашиному брату, раз у него семья, а Саше можно как-то иначе, интересно как, если у мужа вообще всё на его бывшую записано было? И вот она мыкалась с дочкой по съёмным. Потом муж вернулся, поплакали, покурили на кухне в молчании, стали снимать вместе, сделали ремонт. В Испанию ездили, хотели тоже остаться, но труханули. Снова ушёл, теперь уже по документам. Странный какой-то человек, а вот же - десять лет тянули. И все словно мираж. Двадцать лет - это не шутка, вроде? С Филичевой общалась за эти годы только несколько раз, у неё же глаз удалили. Когда такое говорят, я трогаю свой глаз. Проверяю, что ли. И работает в комитете по инвалидам области, прям вообще, но там платят мало, и муж у неё пожарник. Я как-то смотрел фото ...

Ощущение неудачи не в том, что есть какая-то слепая Фортуна, которая все время выбрасывает тебе не ту кость. Нет. Я вообще не особенный-то фаталист. Если Фортуна - то, вроде, ты и не при делах, а это делает жизнь очень даже сносной. Мы, аутсайдеры, так не живём. Мы все время знаем, что это именно наш выбор неверен и именно он и привёл нас к этому моменту отторжения. Вернусь к тому воспоминанию из первого текста, где я иду вместе с Серым и Ляпиным и чувствую, что я не к месту тут, среди моих друзей. Это спустя время я обобщаю эту мысль так, а в ту самую минуту я имею её в расщепленном виде, реагируя на каждое слово мальчиков. Положим, что они разговаривают о событиях, связанных с дракой (но не факт) с Красиковым и его друзьями:   - Я тут подскакиваю сзади и разворачиваю его к себе, а Вовчик держит, - говорит Ляпин. - и он как заревет.   - А Красиков чо? - спрашивает Серёга.   - Ну, тот собаку отпустил, говорит, погнали отсюда, мы потом придём.   - ...

В моменты полного отчуждения я начинал писать. Ещё в школе, параллельно с Равенной (атриум, комплювий, ляжки), я начал писать роман о бабушке. Правда, названа она была не Геля, а Катя. Именем "Геля" меня сама бабушка и пугала: она пела мне балладу о Лёле, которая заканчивалась какой-то жестокой смертью юной девицы. Лёля и Геля. Конечно, слово "баллада" бабушка не знала. Она была полна сказок и всяческих страшилок. Ты знаешь страшилку про дьявола? Я её с трудом помню. Там к мужику одному пришёл странник, старичок в лохмотьях. И увидел, что у мужика, кажется, нет иконы в доме. Я могу тут напутать. Мне было лет восемь, мы сидим в пристройке к нашему дачному домику. Электричества там не было, жгли керосинку, за окном верещали какие-то насекомые, и я был словно в какой-то дали дальней. И старичок спросил, что ты, в бога не веришь? И мужик ответил, мол, а кто мне докажет? И старичок сказал: давай я тебя научу. В общем, на крестный праздник иди в церковь, и там...

  Чаще всего речь идёт об ощущении себя как красивого человека. Ты смотришь на себя в зеркало и спрашиваешь: а людям нравится смотреть на твоё лицо? Нос, губы, глаза, - они у тебя в топе? В один момент я посчитал, что я весьма красив. Я разглядывал себя и так, и этак, и пришёл к выводу, что очень даже пиздатое у меня лицо. Профиль - так себе, вот профиль не очень. Хорошо, если смотрю немного сверху, чуть задрав голову. Я очень ценю, что у меня небольшие уши, которые совсем не торчат, как, например, были у Тюленева - у того даже словно трубы видны были сзади. Мои толстые губы, как мне говорили, и большой нос я вижу как довольно гармоничные, особенно учитывая мои большие голубые глаза. Накладывая макияж, я особенно любил красить ресницы: они у меня и так большие, а с тушью вообще класс. Лицо - не самое мужественное, да. Усы и борода у меня вообще начали вылезать после двадцати, так что выглядел я вполне феминно. Я вертелся перед зеркалом, смотря только на лицо, тело же было где-то сб...

  Вот ты ставишь себе некую точку для изменения. Типа, завтра начну новую жизнь. Наконец ушло все плохое, ушло то, что не позволяло тебе жить в полную силу. Вот, завтра, завтра! Так я уезжал из Череповца. Далеко же я собрался, целых 136 км. Бегство полное - но каждую субботу и воскресенье я ехал в Череповец за деньгами и ванной. И мои "завтра" оказывались слегонца временными. Но я никогда не смел рвать ни с чем. Обычно я говорил, что я не могу причинять страдания. Но это совсем лишено смысла. Я всегда считал, что, например, родители причиняли страдания мне, а в этом случае я просто обязан был порвать с ними. Отец был алкоголиком, потом, правда, он закодировался, но все это шло через огромные скандалы. Скандалы не прекратились, когда он не пил. И это были не просто скандалы, это были такие уничтожающие все и вся на своём пути истерики. После смерти бабушки папа снова начал выпивать, и закончилось это страшнейшим скандалом с дракой, разрыванием колье и платья и вылезанием за ог...